Горе побежденным: как поляки хозяйничали в переданном им Бреслау
6 мая
В воскресенье, 6 мая 1945 года после более чем двухмесячной осады капитулировал гарнизон Бреслау. Неоднократно пытавшиеся штурмовать город, который Гитлер объявил крепостью, советские войска только убитыми, по официальным данным, оставили здесь свыше 7 тысяч бойцов. Тем не менее, взятую столь высокой ценой столицу Силезии, согласно решениям Ялтинской конференции, надлежало передать Польше. Чьи вооруженные формирования, насколько известно, никакого участия в боях за Бреслау не принимали. Из поляков (да и то, судя исключительно по фамилии) здесь сражался разве что командующий 6-й Краснознаменной армией РККА Владимир Глуздовский.
Первые панове объявились в Бреслау уже 10 мая, моментально приступив к формированию собственных органов власти и главное - милиции. В рядах последней оказалось довольно много польских уголовников, которым за предыдущие годы ни разу не довелось понюхать пороху на фронте. Эти милиционеры щеголяли в кожаных куртках, а также испытывали патологическое пристрастие к немецкой униформе и оружию, ничтоже сумняшеся причисляя себя к победителям в войне. И были абсолютно уверены, что теперь им можно все, и за это им ничего не будет. Доселе трепетавшие даже при виде тени солдата вермахта, они старались забыть о пережитом позоре, принявшись терроризировать остававшееся в Бреслау (спешно переименованном во Вроцлав) немецкое население.
Бреслау на довоенной открытке.
Бреслау на довоенной открытке.
В любой момент любого из теперь уже вроцлавских немцев могли вытурить из дому, заставив заниматься каторжным трудом.
«Повсеместное отчуждение собственности у немцев и заселение поляков вскоре повлекло за собой полное обнищание и деградацию немецкого населения в областях восточнее линии Одер – Нейсе, -говорилось в одном из позднейших отчетов. - Немецкие крестьяне стали сельхозрабочими при новых польских хозяевах, а мастера – подмастерьями при польских ремесленниках. Все вспомогательные службы и тяжелые работы в поле и в городе должны были выполнять немцы, в то время как не только право собственности, но и правовая защита обеспечивалась только переселившимся на эти территории полякам. Поляки заставляли мужчин и женщин выполнять тяжелую работу, которую в цивилизованном мире обычно делают животные, например, тянуть плуг, борону или телегу».
Помимо сугубого «мирняка», повышенное внимание милиции привлекали немецкие военнопленные, которых советское командование сочло возможным выпустить на свободу. Сплошь и рядом они, едва успев оказаться за воротами одной тюрьмы, тут же попадали в другую – теперь уже польскую. Где немцам приходилось уже куда тяжелее.
В таком положении едва не оказался доброволец войск СС Хендрик Фертен, оставивший книгу воспоминаний «В огне Восточного фронта». Русские послали его… на все четыре стороны 20 сентября 1945-го, снабдив на дорогу буханкой хлеба и справкой об освобождении.
Советские солдаты раздают хлеб жителям Бреслау.
Советские солдаты раздают хлеб жителям Бреслау.
Возвращаться в родную Голландию Фертен побаивался, резонно полагая, что цивилизованные соотечественники отнесутся к нему куда как суровее «восточных дикарей». Чего доброго еще и шлепнут в пылу национальной реабилитации. К тому же выбраться тогда из Бреслау было почти невозможно - поляки расставили вокруг контрольно-пропускные пункты. Поэтому Хендирк целый год ошивался в городе на полулегальном положении, получив отнюдь не самые приятные в жизни впечатления от новых хозяев.
«Дома у знакомой медсестры я переоделся в костюм ее брата, которые не жил с ними тогда, - вспоминал голландский эсэсовец. - Теперь я мог выйти на улицу. Правда, делать это было опасно и в гражданской одежде, поскольку свирепствовал польский террор. Каждого молодого человека моего возраста неизбежно подозревали в том, что он был солдатом. А если ты давал им слабину, то поляки тут же разрывали в клочья твою справку об освобождении».
Неудивительно, что при таком усердии центральная городская тюрьма быстро оказалась переполненной. Людей волокли в страшный дом на Клечкауэрштрассе зачастую по совершенно надуманным обвинениям. Так, одного из местных железнодорожных служащих заподозрили в том, что на самом деле он является бывшим начальником гестапо Бреслау. Первая же попытка протестовать обернулась для арестованного ударом в промежность и дальнейшим избиением трофейными полицейскими дубинками. Пытки продолжались до тех пор, пока несчастный не подписал «признательные показания».
По ночам надзиратели частенько развлекались тем, что выстраивали заключенных по стойке «смирно» вдоль стен и заставляли хором скандировать: «Наша камера забита немецкими свиньями!» Но это было еще терпимо. Гораздо хуже, что под покровом ночной темноты проводились наиболее изощренные допросы с пристрастием. А чтобы заглушить вопли истязаемых, на полную громкость врубали музыку.
На улицах Бреслау. Лето 1945 года.
На улицах Бреслау. Лето 1945 года.
Кроме городских тюрем, по всей Силезии поляки организовали сеть концлагерей, где узников в лучших традициях Третьего рейха морили голодом, забивали до смерти, а также истребляли другими способами.
Впрочем, чтобы насолить немцам, порой не требовалось даже формальных поводов. Сплошь и рядом имели место самые натуральные грабежи – наглые и беззастенчивые. В конце концов, немцы в Бреслау додумались, как этому можно противодействовать. Стоило очередной группе польских уголовников под вывеской милиции приехать к какому-либо дому и попытаться ворваться в немецкую квартиру, как ее обитатели принимались кричать, колотить в сковороды и кастрюли – в общем, поднимали максимум шума. Заслышав его, тревогу подхватывали в соседних жилищах. В итоге тарарам распространялся от улицы к улице, пока не достигал какой-нибудь из расквартированных в городе советских воинских частей.
«[Командир]тут же высылал на автомобилях солдат, которые были только рады возможности задать трепку полякам. По отношению к ним иваны были безжалостны и часто открывали огонь», - свидетельствует вышеупомянутый Хендрик Фертен.
От такой житухи очень скоро уровень суицидов среди местных немцев превысил даже тот, что наблюдался в суровые дни недавней осады. Катастрофических показателей вследствие острого дефицита продуктов и отсутствия элементарных условий для гигиены достигла и смертность – особенно среди детей и стариков. Наряду с жестоким голодом в городе свирепствовали дифтерия, тиф и дизентерия.
Но живые не могли позавидовать мертвым. Сохранилось свидетельство очевидца насчет одного из городских кладбищ. Могилы и склепы там были разграблены, каменные и мраморные надгробия разбиты, покойники извлечены на поверхность ради того, чтобы снять с них обручальные кольца и другие драгоценности, а также вырвать из черепов золотые зубы.
Депортированные жители Бреслау.
Депортированные жители Бреслау.
Уже осенью того же 1945 года поляки приступили к осуществлению своей программы этнических чисток. Высылаемым на запад жителям Бреслау предоставили полчаса на сборы. С собой можно было взять не более 20 килограммов багажа, после чего немцам предписывалось навсегда покинуть свои квартиры, оставив ключи в замках.
Отредактировано Аристарх (2020-07-07 15:26)
